Наконец-то я недавно посетил Главный храм Вооруженных сил, Патриарший собор во имя Воскресения Христова, расположенный в парке «Патриот», в 55 километрах от Москвы по Минскому шоссе. Давно хотел там побывать, но 55 км. это все-таки глубокое Подмосковье, так что только этим летом нашел время специально туда отправиться, чтобы своими глазами рассмотреть это произведение архитектурного искусства, вызвавшее столь противоречивые оценки в церковной среде. Еще на завершительной стадии создания этого храма я выступил инициатором открытого письма православных интеллектуалов против апологетического изображения Сталина на одной из мозаик в этом храме и я очень рад, что этого изображения там не появилось. Не знаю, насколько влиятельным было наше письмо, но для меня, как минимум, было важно показать, что среди православной интеллигенции далеко не у всех, мягко говоря, товарищ Сталин вызывает минимальную симпатию, что никакого положительного консенсуса в отношении этого богоборца в Русской Православной Церкви нет и не может быть. При этом, конечно, против самой идеи русского военного храма ни я, ни кто-либо из известных мне подписавшихся, не выступал и не мог выступать. Православная культура знает множество величественных соборов, построенных в память о победах православного воинства, поскольку от этих побед напрямую зависела защита и распространение самого православного христианства. Тем более недопустимо, когда в убранстве таких храмов хоть сколько-нибудь возвеличивается имя тех людей, которые преследовали Церковь и вообще были атеистами.
Прежде всего, скажу о том, что лично мне очень понравилось – это вполне оригинальная попытка построить масштабный православный собор в манере ар-деко на основе византийско-русской традиции. Я очень люблю модерн начала ХХ века, и ар-нуво, и ар-деко, позволяющие органично сочетать разные стили. Также и сама темно-зеленая, “камуфляжная” расцветка фасада этого строгого и по-своему сурового храма мне представляется очень интересной. Если бы эстетика главного собора ВС ограничилась этими сложными сочетаниями, то сам храм был бы весьма цельным и никаких иных вопросов у меня бы не вызывал, но, к очень большому сожалению, есть три существенных проблемы, сбивающих первое, вполне благоприятное впечатление от этого собора.
Первая проблема – это заметное внедрение в архитектонику православного храма буддийских эстетических элементов, вызывающее иногда ощущение, что ты находишься в своеобразной пагоде или дацане. Должен заметить, что исполнен этот специфический художественный синтез весьма искусно, тонко, ненавязчиво, так что только специалист сможет внятно различить, где заканчивается одно начало и начинается другое. Поэтому уточняю претензию: проблема не в том, что в русском храме встречаются нерусские символические элементы, а в том, что в христианском храме присутствуют символические элементы нехристианских религий. Я ничего не имею против экспериментов в церковной архитектуре до тех пор, пока такие эксперименты не скатываются в уродство, китч или смешение Православия с неправославием. Вполне возможно, подобный синтез был бы по-своему оправдан в миссионерских целях где-нибудь в Японии или Тибете, но не в центральной России и не в главном храме Вооруженных сил, построенном в память о победе в Великой Отечественной войне. Не буду “придираться к мелочам”, достаточно вспомнить главное, огромное изображение Воскресения Христова в алтарной апсиде, с моей точки зрения, больше похожее на какого-то восставшего языческого духа или парящего Майтрейю. Еще раз повторяю: я не против экспериментов, но, например, такое изображение Воскресения Христова – это уже девиация, и в каноническом, и в эстетическом смысле. В объяснение столь очевидного художественного “гиперэкуменизма” обычно приводят тот неожиданный факт, что главным художником этого храма был известный бурятский авангардист Даши Намдаков, который открыто исповедует буддизм. Намдаков – очень интересный, своеобразный художник, работающий с азиатскими мифологическими мотивами, но каким образом буддист был назначен писать православные иконы, лично мне совсем непонятно.
Вторая проблема – это, конечно, еще более заметное присутствие коммунистической символики, не столько даже в количественном, сколько в качественном отношении. Объясняются эти большевистские инвазии только тем, что сам храм построен в память о Великой Победе, а значит, без красных звезд и серпов с молотами здесь не обойтись. Но одно дело – вынужденно упомянуть, с чувством меры и вкуса, а другое дело – навязчиво влепить в самом видном месте. Советские звезды здесь присутствуют не сами по себе, а в качестве военных орденов, но когда смотришь на них снизу вверх, как они сверкают на соборном своде, но видишь, прежде всего, именно звезды, включая звезды с серпом и молотом. Не заметить их невозможно, потому что они украшают свод храма сразу над алтарем, в “поднебесье” над Воскресшем Христом. Если же повернуться спиной к алтарю, то мы увидим, как на западной стене, над выходом из храма, изображена большая фигура Богородицы, с тревожным ликом, в красном мафории, прямой правой рукой указывающая в сторону от себя, как будто призывающая к какому-то решительному действию, и больше напоминающая воинственный образ советской Родины-Матери, чем смиренной Девы Марии. Здесь стоит обратить внимание на парадоксальную эстетическую инверсию: если в советское время возникла традиция изображения простой русской женщины-матери по образу иконописной Богородицы (Петров-Водкин и др.), то теперь мы видим обратный прием изображения Богородицы по образу советской Родины-Матери. В общем, если сменовеховская, “прохановская” идеология смогла найти свое воплощение в официальном церковном искусстве, то именно этот храм стал его уникальным прецедентом. Так что будем довольствоваться тем, что там хотя бы нет возвеличивающего изображения Сталина, хотя он вполне мог бы там быть, но столь явный “перегиб” вовремя предотвратили.
Третья проблема касается уже не общей эстетической концепции храма, а конкретных, отдельных икон, которые именно в этом, “военном”, державном, вроде бы даже имперском храме, храме Третьего Рима, лично я надеялся увидеть в неоднократном исполнении, но не увидел вообще ни одной. Специально оговариваю, что, вполне возможно, я очень невнимателен и просто не нашел эти иконы, но я очень подробно рассмотрел и верхний, и нижний храм, спрашивал об этих иконах у сотрудников храма, изучил каталог икон в специальном буклете об этом храме, и мои поиски не увенчались успехом. Итак, по моим наблюдениям, в Главном храме Вооруженных сил, Патриаршем соборе во имя Воскресения Христова нет следующих икон.
Во-1х, нет иконы первого (!) императора, создавшего само явление христианской империи и христианской армии – Константина Великого. Как можно построить огромный православный собор, связанный с державной и военной тематикой, и не найти там место для отдельной большой иконы самого основателя православной державности – большой вопрос. Единственная оговорка: изображение равноапостольного Константина предположительно можно встретить на многофигурной композиции иконы «Благословенно воинство Небесного Царя» (список образа XVI века), если согласиться с тем, что это именно Константин, а не Иван Грозный, как обычно многие думают. Надеюсь, написавший этот список иконописец имел в виду именно Константина, потому что его фигура изображена с нимбом, а не намекает на канонизацию Ивана Грозного.
Во-2х, нет последнего (!) православного императора – Николая Второго. Как можно построить огромный русский православный собор, связанный с державной и военной тематикой, и не найти там место для отдельной большой иконы последнего русского императора и, между прочим, главнокомандующего русской армией в Первую мировую войну – также очень большой вопрос.
В-3х, раз уж нет иконы отдельно Николая Второго или всей Царской семьи, то неудивительно, что нет и иконы святых Новомучеников и Исповедников Церкви Русской. Напомню, что канонизация Царской семьи и введение праздника Собора святых Новомучеников и Исповедников – это знаменательное решение Юбилейного Архиерейского Собора 2000 года и для новопостроенных русских храмов XXI века как раз очень характерно присутствие соответствующих икон. Но для Главного храма Вооруженных сил России небесное покровительство последнего русского царя и множества русских страдальцев за православную веру почему-то оказалось не столь важным.
И в-4х, если отсутствие всех этих икон невозможно никак оправдать, но, наверное, возможно хоть как-то объяснить историческими предпочтениями или банальными недочетами создателей храма, то как можно объяснить отсутствие самой знаменитой русской державной иконы ХХ века, а именно, Державной иконы Божией Матери, обретенной в марте 1917 года в Коломенском – вопрос совсем сложный.
Зато в сувенирном магазине перед въездом на территорию главного храма Вооруженных сил продавались “эксклюзивные исторические монеты” с изображением того самого Иосифа Виссарионовича Сталина, а также и в честь 50-летия СССР, с Лениным и крейсером «Аврора» на реверсе. Как такие памятные товары оправдать с православной точки зрения – вопрос еще более сложный. Потому что именно с православной (а не какой-то иной) точки зрения никакого оправдания такому беспамятству, абсурду и кощунству нет и не может быть.
09.09.2023 г.
