Русская идея и христианский персонализм


В той степени, в которой Россия действительно ориентируется на православное христианство, в той степени ее фундаментальной, имплицитной, потенциальной философией является именно православный персонализм, который может и должен составить мировоззренческую основу полноценной Русской идеи – уникальной и универсальной.

В чем заключается предельное зло коммунизма?


Ответ на вопрос, в чем заключается главное, конечное, предельное зло, причиненное коммунистами России, именно с православной точки зрения, на самом деле лежит на поверхности, для его выяснение никаких особенных глубокомысленных операций совершать не надо, достаточно просто знать и понимать те причинно-следственные связи, на которых основано все православное мировоззрение.

Ересь русофобии против Русского мира


Святейший Патриарх противопоставляет миссию сбережения непреходящих христианских ценностей не Западу и, тем более, не народам Европы, но насаждению антихристианских псевдоценностей, которые успешно утверждаются глобалистскими лево-либеральными элитами в странах условно западной цивилизации.

«Исагога» как средневековый источник восточного папизма


Каков же церковный авторитет «Исагоги»? Либо оставшийся только проектом, либо не переживший и своего издателя Василия I, однозначно отвергнутый его сыном Львом VI, не получивший ни твердого статуса государственного законодательства, ни утверждения на церковных Соборах, этот сборник никоим образом не может рассматриваться как отражающий учение Вселенской Церкви.

Ответ на позицию А.Л.Дворкина по эстетическим проблемам Главного военного храма России


Будет очень неправильно, если справедливая критика эстетических аспектов Главного воинского храма России превратится в отрицание самой идеи такого храма.

Бог. Православие. Конституция.


Упоминание Бога и православного христианства придаст Конституции России необходимое онтологическое основание и укоренит в истории русской культуры.

О неправде в интервью архиепископа Хризостома


Интервью Кипрского архиепископа со всей ясностью показывает – всякий, говорящий о нейтралитете между истиной и ложью, церковной правдой и отступлением, в конечно итоге, оказывается под влиянием лжи и отступления.